Через магию вдохновения

Два года мы не виделись с Олегом. И вот опять я в знакомой мастерской на Знаменке. За этот короткий срок немало произошло в жизни известного московского скульптора: нашли воплощенные в бронзе новые идеи, прошли персональных выставки в Москве, Лондоне, Хьюстоне… И в семье радостное событие — родился сын Леонид.

Скульптор Олег Закоморный не устает удивлять своими творениями искушенный столичный бомонд. Только за последнее время из его мастерской вышел новый цикл из девяти скульптур под названием «Бронзовый танец», триптих «Скорпионы» («Танец скорпиона», «Сила скорпиона» и «Сердце скорпиона»). Казалось бы, за ним прочно утвердилось реноме мастера-анималиста, художника «экспрессивного жеста», и тут на суд публики он выставляет тонко лиричную и глубоко психологичную жанровую композицию «Свидание. Старый Сочи», которая мгновенно завоевала искренние симпатии не только самих сочинцев, но и полюбилась многим гостям солнечного города у моря, где была установлена.

На самом деле диапазон его увлечений, дарящих вдохновение, необычайно широк. Он, например, автор целой серии театральных портретов. Олег запечатлел великую русскую актрису Марию Ермолову, блистательного танцовщика Александра Годунова, непревзойденного лицедея сцены Аркадия Райкина. И из-под рук Закоморного вышел горделивый орел, венчающий фонтан-каскад возле московской гостиницы «Орленок». Его анималистические скульптуры становятся «изюминкой» ландшафтного дизайна. А работы «Душа танца» и «Золотая Терпсихора» превратились в ежегодные призы журнала «Балет» и Российской хореографической ассоциации.

Трудно со всей определенностью говорить о творческом почерке Закоморного. Одни обращают внимание на увлеченность ваятеля «игрой» различных фактур в скульптуре. Кто-то выделяет особенности его пластики. А у кого-то работы Закоморного-скульптора рождают ассоциации с графикой, когда использование линий, неожиданно пересекающих скульптурную форму, создает эффект, как выражаются искусствоведы, «превращения непосредственной формы в опосредованный символ»… Однако трудно спорить с тем, что Олег Закоморный определенно узнаваем.

Сам Олег не рискует причислять себя к сторонникам того или иного стиля. Он справедливо полагает, что это задача специалистов. Хотя по большому счету все-таки относит себя к художникам-реалистам: «Так меня учили, так я вижу окружающий мир, так я чувствую заключенную в нем красоту».

Обучаясь в московском Суриковском институте, Олег оттачивал профессионализм в мастерской Льва Кербеля, которого высоко ценит как портретиста. Среди работ отечественных мастеров отмечает впечатляющую скульптурную композицию Веры Мухиной «Хлеб». «Можно перечислить немало талантливых работ, делающих честь и имя мастерам, их создавшим. Но все они прекрасны по-своему и хороши именно своей неповторимостью. Каждый художник пропускает тему „через себя“, по-своему видит и отражает в своих творениях прекрасное. В этом, по-моему, и заключается смысл искусства», — поясняет свою позицию Олег. Он относится к той когорте творцов-искателей, которая, отдавая дань уважения заслугам маститых, придерживается библейской истины — «не сотвори себе кумира». Подобная свобода суждений, конечно, находит опору в ощущении собственной художественной востребованности.

Но любой талант не раскроется, если его во время попросту… не заметить. Поэтому повлением Закоморного-скульптора мы, прежде всего, обязаны его родителям. Стандартная для начала семидесятых семья инженеров — строителя Георгия Леонидовича и электронщика Натальи Александровны — обратила внимание на то, что их маленький сын Олег всем игрушкам предпочитает пластилин. Вскоре все полки в доме были заставлены его лепкой, главным образом, животными, на которых он мог часами смотреть в зоопарке.

Тем ярким детским впечатлениям, не иначе, Олег ныне обязан своим признанием как мастера анималистического жанра. Жизненной дикой силой веет от его работ, изображающих то логово волчицы с волчатами («Волчица»), то пантеру с детенышами на дереве («Пантера»). Пластическая экспрессия, внутренняя динамика характерны для его произведений «Волк», «Медведь и бык», а изысканность линий и пропорций присущи скульптуре «Фламинго». «Моих животных нельзя встретить в реальной жизни — признается Олег. — Я леплю обобщенный образ, ощущение, видение… Думаю, в искусстве и вообще не может быть бездушного копирования. Каждая моя работы — это часть моей жизни».

По переезде семьи из Новосибирска в Харьков Георгий Леонидович отвел шестилетнего сына в местную художественную школу, которую мальчик посещал до тех пор, пока преподаватели не заявили, что «в этих рамках ребенку уже тесно». Вот когда родителям будущего скульптора пришлось принять главное решение, определившее судьбу сына. Оно потребовало от них немалого самопожертвования, а от самого Олега, несмотря на нежный возраст, — силы воли, упорства и, прямо скажем, настоящего мужества. Поскольку «планка», которую наметили взять, была высокой: попытаться поступить в столичную школу при Академии художеств СССР.

Если организационная часть дерзкого плана легла на плечи родителей, то Олегу, чтобы участвовать в серьезном творческом конкурсе, пришлось срочно овладеть навыками работы с доселе малознакомым ему материалом — глиной. Так перед лицом жизненных испытаний закалялся характер, крепилась семейная спайка.

Опыт внутренней концентрации и принятия ответственных решений еще не раз пригодятся ему. И в стенах Московского государственного художественного института им. Сурикова. И после учебы, когда вышел в самостоятельное «плавание», создав творческую мастерскую.

Определенной вехой в творческом становлении Олега стала встреча с выдающейся русской балериной Ольгой Лепешинской: она подсказала тему балета. Сама Лепешинская отозвалась о скульпторе, как о человеке «бесспорно талантливом»: «Он видит движение и изысканно воспроизводит это видение. Он понимает, что такое красота человеческая». Ей удалось четко определить суть дарования Закоморного.

Поскольку балет — искусство быстротечное, стремительное, то и его жизнь, и восприятие — в пределах короткого сценического действа. «Миг танца, движение, жест — это уже готовый образ. Но его нужно успеть ухватить», — считает Олег. По мнению знатоков, ему это удается. Особенности художественного почерка Олега Закоморного — безупречность линий, выразительность силуэта и природное чувство ритма помогают ему добиваться желаемого результата. Его «Кармен», «Жизель» и другие работы балетного цикла наглядно и органично породнили пластику двух искусств.

Под руками скульптора бронза как бы лишается тяжести, массы и демонстрирует лишь мягкость и текучесть. Это излюбленный материал мастера. Бронза чутко реагирует на его замыслы и, по словам Олега, способна доставить подлинное удовольствие разнообразием фактурных решений.

Человек меняется быстро. Не стоит на месте и Олег. Как художник, как личность. Он не боится самоповторений, поскольку каждое мгновенье, по собственному признанию, сам, пусть немного, но уже другой. Жизнь так устроена: кажется, совсем недавно радовался рождению дочери Софии, а вот уже и младшему сыну Леониду год. Отцовство подсказало темы работ («Обыкновенное счастье», «Большие друзья», «Папин башмак»), раскрыло мир новыми гранями. И Олег вновь и вновь готов щедро делиться обретенным с окружающими. Через магию вдохновения, волшебство своих рук.

В. Потапов
журнал «Металлы Евразии» № 1, 2007 г.